компании, как правило, требуется постоянно кого-нибудь задирать, чтобы получить подпитку извне. Они начали приставать к моему приятелю, потому что добродушное и миролюбивое выражение его лица не внушало никакой опасности. Они и так, и этак пытались его поддеть издевками и оскорблениями, но он сидел молча и не отвечал на провокации, то есть пытался провалить маятник. Я тоже не вмешивался, поскольку знал, что ему ничего не грозит, а вот компания очень рискует. Наконец, не выдержав, мой приятель направился к выходу, но ему преградил путь самый жадный и обнаглевший приверженец. Тогда мой приятель, загнанный в угол, схватил засранца за шиворот и нанес чудовищный удар. Лицо пострадавшего сразу же превратилось в кашу. Остальные герои остолбенели от удивления и ужаса. Приятель повернулся и схватил следующего, но тот дрожащим голосом замямлил: «Все… мужик, все… не-е-е-т…» Энергия маятника была мгновенно погашена и приверженцы, шарахаясь и пятясь, вывалились из трамвая. Конечно, хорошо тем, кто может за себя постоять. А если нет, что тогда? Если действительно отступать некуда, можно для гашения маятника выкинуть что-нибудь экстраординарное – то, чего от вас никто не ждет. Мне рассказывали такой случай. Одного парня стая «отважных» приверженцев уличной банды загнала в угол и собиралась избить. Тогда он подступил к главарю, вытаращился на него безумным взглядом и заявил: «Тебе что сломать: нос или челюсть?» Такая постановка вопроса явно не укладывалась в сценарий, и главарь на мгновение опешил. Тогда парень с нездоровым энтузиазмом воскликнул: «А давай я тебе ухо оторву!» И всей пятерней вцепился ему в ухо. Тот истошно завопил. Весь спектакль, который привыкла разыгрывать банда, был сорван. У главаря уже и в мыслях не было кого-то бить, у него была одна забота – освободить св